Это было назад лет триста, а может быть и больше.
Как теперь, по долине бежал горный поток; как теперь, зеленели в садах её склоны и,
как теперь, на пороге деревни высился стройный минарет Отузской мечети.

В двух шагах от неё, где раскинулся вековечный орех,
стояла тогда, прислонившись к оврагу, бедная сакля хаджи Курд-Тадэ.

Ни раньше, ни потом не знали в деревне более праведного человека.

Никто никогда не слышал от него слова неправды,
и не было в окрестности человека, которого не утешил бы Курд-Тадэ в горе и нужде.

Бедняк не боялся отдать другому кусок хлеба и на случайные гроши
успел сходить в Мекку и вырыть по пути два фонтана, чтобы утолять жажду бедного путника,

Святое дело, за которое Пророк так охотно открывает правоверному двери рая.

- Святой человек, говорили в народе, и каждый с благоговением прижимал руку к груди,
завидев идущего на молитву хаджи.

А шёл он творить намаз всегда бодрой походкой не уставшего в жизни человека,
хотя и носил на плечах много десятков лет.

Должно быть, Божьи ангелы поддерживали его,
когда старые ноги поднимались по крутым ступенькам минарета,
откуда он ежедневно слал во все стороны свои заклинания.

И было тихо и радостно на душе; светло - точно Божий луч
начинал уже доходить до него с высоты небесного престола.

Но никогда нельзя сказать, что кончил жить, когда ещё живешь.

Как не был стар хаджи Курд-Тадэ, однако радостно улыбался,
когда глядел на свою Раймэ, земной отзвук гурий, которые ждали его в будущем раю.

Когда падала фата и на святого хаджи глядели её жгучие глаза,
полные ожидания и страсти, сердце праведника, дотоле чистый родник,
темнилось отражением греховного видения.

И забывал хаджи старую Гульсун, верного спутника жизни.
А Раймэ, ласкаясь к старику, шептала давно забытые слова и навевала дивные сны давних лет.

Пусть было б так. Радуешься, когда после зимнего савана затеплится,
зазеленеет земля; отчего было не радоваться и новому весеннему цветку.

И не знал хаджи, какие ещё новые слова благодарения принести
Пророку за день весны на склоне лет.

И летело время, свивая вчера и сегодня в одну пелену.

Только раз, вернувшись из сада, не узнал старик прежней Раймэ.
Такие глубокие следы страданий отпечатались на её прекрасном лице;
такое безысходное горе читалось в её взоре.

«Раймэ, что с тобой», подумал он, но не сказал, потому что замкнулись её уста.

И подул ночью горный ветер и донёс до спящего Курд-Тадэ речь безумия и отчаяния.

- Милый, желанный, свет души моей. Вернись. Забудь злую чаровницу.
Вернись к своей любимой, как ты её называл. Вернись и навсегда.
Скоро старый смежит очи, и я буду твоей, твоей женой, твоей маленькой, лучистой Раймэ.

Проснулся Курд-Тадэ и не нашел близ себя юного тела,
а на пороге сеней в безысходной тоске стенала, сжимая колени, молодая женщина.

Чуть-чуть начинало светать. Скоро муэдзин пропоет с минарета третью ночную молитву.
Хаджи, не замеченный никем, вышел из усадьбы и пошел к Папас-тепэ.

На средине горы некогда ютился греческий храм,
и от развалин храма вилась по скале на самый верх узкая тропинка.

Никто не видел, как карабкался по ней старый Курд-Тадэ,
как припал он к земле на вершине горы, как крупная слеза скатилась впервые из глаз святого.

Не знал хаджи лжи. А ложь, казалось, теперь стояла рядом с ним, обвивала его,
отделяла, как густой туман, душу его от вершины горы, к которой он припал.

И услышал он голос Духа. И ответил хаджи на этот голос - голосом своей совести:

- Пусть молодое вернется к молодому и пусть у молодости будет то,
что она боится потерять.

Если угодна была моя жизнь Аллаху, пусть Великий благословит моё моление.

И в молении, не знающем себя,
душа святого стала медленно отделяться от земли и уноситься вдаль,
в небесную высь.

И запел в третий раз муэдзин.

И голос с неба сказался далеким эхом: - Да будет так.

С тех пор на гору к могиле святого ходят отузские женщины и девушки,
когда хотят вернуть прежнюю любовь.


Пояснения к легенде.


Крымские татары чтут могилы праведных людей - азизов.
Признание азизом совершается обыкновенно после того,
как несколько почтенных лиц засвидетельствуют,
что видели на могиле зеленоватый свет
и что над поклонявшимися могиле совершались чудеса.
Если имя святого не сохранилось в народе,
то азиз именуется по местности, где он погребен;
так Святая могила на Папастепэ принадлежит неизвестному азизу.
Но в детстве я слышал имя хаджи Курд-Тадэ,
которое приурочивалось к Святой могиле,
почему я и привожу это имя в легенде.
Звание хаджи присваивается лицам, посетившим Мекку.
Посещение этого священного города установлено ст. 192-м, гл. 2-ой и ст. 91-м главы 3-ей Корана.
При возвращении хаджи из Мекки,
его встречает вся деревня,
с великим преклонением и провозглашением хаджи,
освященным св. Духом.
Минарет - каменная или деревянная башенка,
с внутренней лестницей и балконом,
откуда муэдзин совершает свой призыв.
Муэдзин - дьякон.
В час молитвы он, после омовения,
поднимается на минарет (могут и другие лица) и,
обходя кругом балкончик, возглашает нараспев:
«Великий Боже, исповедаю, что нет Бога - кроме Аллаха и Магомет его пророк».
Затем, оборачиваясь на восток,
он называет иноверцев - дурным народом,
а на юг шлет призыв: «О, достойный народ, приходи к поклонению, приходи к спасению!»
Намаз - молитва.
По учению Магомета намаз следует совершать пять раз в день,
а именно:
при заходе солнца,
два часа спустя,
перед рассветом,
в полдень
и в три часа пополудни.


Печатается по изданию: «Легенды Крыма», Н. Маркс. Выпуск первый. М., 1913.
Наверное, каждый из нас любит смотреть различные фильмы и мультики. А интернет открывает для этого огромные возможности - просмотр фильмов онлайн бесплатно в хорошем качестве. Ведь вы можете и смотреть то, что вам нравится, непосредственно, в Сети -и фильмы, и мультики, и интересные новости кино-индустрии, приятного отдыха!